Все его милые девочки

Последние две, которых он выбрал, принесли ему сплошное разочарование своими бесконечными рыданиями и ложью. Дрессируя их, он истратил последнее терпение, и избавиться от них пришлось раньше, чем было запланировано – возможно, именно по этой причине в последние две недели желание найти настоящую взыграло в нем с новой силой и одолевало так настойчиво, что едва не свело с ума.

Ходили слухи, что жена Хэла, доведенная до предела его депрессией, однажды сама протянула ему табельный револьвер и сказала, что очень его любит, но он теперь просто существует, а не живет. В слезах, она говорила, как жалеет, что именно ему выпало такое – им всем. Сказала, что не желает ему смерти – никто бы не пожелал, – но не может больше видеть его в подобном состоянии. Пусть Хэл делает выбор.

Удовлетворенный проделанной работой, он набрал снотворное в шприц. Нахмурился, заметив, что его осталось не так много, как он думал, – а последний заказ еще не прибыл. Покачал головой. Ладно, не страшно. Оставшегося хватит – в этом он был уверен. К тому же теперь, когда он знал, что делать, ему не терпелось начать.

– Законы о соблюдении конфиденциальности существуют не просто так, поэтому, если вы волшебным образом не обзавелись разрешением семьи неопознанной женщины, вам тут нечего делать, – сказала доктор холодно, повернувшись, наконец, к ним лицом. Алисса открыла рот, чтобы возразить, но та подняла вверх руку: – Послушайте, я знаю, что вам нужны ответы – нам всем они нужны.

Стиснув зубы, Эван боролся с эмоциями, перечитывая две статьи, которые ему удалось найти, и тряся головой. Сдвинув брови к переносице, он почесал лоб, пока в мозгу проносились обрывочные воспоминания. Два маленьких мальчика, прижимающиеся друг к другу. Пол – на кухне? – и повсюду кровь. Боль, как много боли!