Мое самодержавное служение

О серии

Серия «Великие правители» - это целая библиотека, состоящая из книг, в которых самые успешные государственные деятели мировой политики разных стран и эпох от первого лица представят нам себя и свое время: свои замыслы и свершения, стратегические цели и методы их достижения. Каждый том серии посвящен жизни и деятельности одного из величайших властителей человечества от древности до наших дней. Повествования от первого лица дополняются воспоминаниями очевидцев, множеством редчайших иллюстраций.

Для кого эта книга

Для собирателей домашней библиотеки, ценителей качественных изданий, для всех, кто интересуется историей России и мира, великими личностями.

Об авторе

Император Всероссийский Николай I (1796—1855) — одна из ключевых фигур отечественной истории, царь, сделавший для величия и могущества Российской империи не меньше, чем его великие предшественники — Петр I и Екатерина II. Он стал воплощением правителя нового типа и нового — во всех смыслах железного — XIX века. Перед современным читателем развернется весь драматический, но удивительно последовательный державный путь этого незаурядного властителя: от еще не вполне уверенного в себе, но уже вынужденного принимать судьбоносные решения молодого человека, волею случая получившего бразды монаршего правления,— до зрелого государственного деятеля, уверенной и железной рукой держащего бразды правления огромной страной.

Фрагмент

РЕЧЬ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ ПАВЛОВИЧА

РИМСКО-КАТОЛИЧЕСКИМ ЕПИСКОПАМ В 1844 г.*

Я призвал вас в столицу с тем намерением, чтобы вы познакомились с управлением Католической церкви в России и пригляделись к действиям здешней духовной коллегии, которою я вполне доволен. Не полагайте, чтобы я призвал вас сюда с намерением, враждебным вашему вероисповеданию. Знаю, что такое мнение стараются распространить между вами; до единого знаю всех тех, которые рассевают между вами такие нелепости, мог бы их наказать, но это не согласуется с моим императорским царским достоинством. Да, я ни в чем не желаю вредить католическому исповеданию, потому что я сам католик. Душевно и сердечно привержен к своему исповеданию, и был бы столько же привержен и к римскому, если бы в оном родился; в отношении религии церкви Католической намерения мои чисты. Достаточно знаю, как далеко простирается моя императорская власть и как далеко может подвинуться, не нарушая вашего исповедания, и потому-то именно требую приверженности и повиновения, и тем более должен этого требовать, что сие повелевает вам Сам Бог, пред Которым я должен буду ответствовать за благополучие вверенного мне народа. Глава вашей церкви подтверждает вам то же. Да, небезызвестно мне, что святой отец желает, чтобы вы повиновались и были привержены к своему государю. Папа мне друг, но весьма сожалею, что апостольская столица дает к себе доступ ложным и враждебным донесениям относительно состояния католицизма в моем государстве. Последний его отзыв основан на подобных донесениях. Таким путем папа ничего со мною не выиграет, во всяком случае, надлежало ему обратиться ко мне, а не делать публичной огласки. Не хочу, чтоб отзыв этот был опровергаем публично и официально; это было бы не соответственно моему сану, и потому я не велел отвечать на оный гласно. Еще раз повторяю вам: повинуйтесь вашему государю, и единственно с этим условием я есть и буду вашим покровителем. Ежели духовенство ваше будет мне искренно повиноваться, то может быть уверено в своем благоденствии.