Москвина Марина Львовна: Мои романы

Хотя творчеством и любовью занимаются от избытка сил, а не от недостатка, единственная надежда романиста - в тишине ума и спокойствии сердца. Ибо каждый миг напоминает нам о недолговечности мироздания. Скажем, в середине сентября идешь по рынку и спрашиваешь удивленно: - А где абрикосы? Вчера еще были! Куда они подевались? - Э-э, милая, - отвечают тебе, - прошла пора абрикосов. Бери кукурузу! Или целую зиму собираешься прокатиться на горных лыжах, а явишься наконец на гору - с лыжами, ботинками, палками, термосом с горячим кофе, - вдруг видишь: вокруг ни души, снег стаял, склон в проплешинах, и твоя незаметно промелькнувшая юность машет тебе на прощание голубым платком... Как романист, я похожа на торжественно ползущую виноградную улитку. Ползет она небыстро, зато неуклонно, выставит рожки и мчится - метр в полчаса - в ей одной ведомом направлении. Воспеты детство, отрочество, юность, уже мы прикоснулись к зрелости - готовы три романа. И два - в уме...