Стайрон Уильям: Выбор Софи

Уильям Стайрон явно не искал легких путей, создавая роман, в котором одна из граней являет собой почти что будничную, и явно биографичную, картину ужасов концлагерей. Что-то почти кощунственное чудится в том, как в тексте переплетаются ландшафты, пропитанные смрадом горящих человеческих тел с буколическими пейзажами беззаботного североамериканского побережья; вагоны, полные насмерть замерзших детей - с вульгарным гормональным бедствием главного героя. Но цель автора явно глубже и дерзновенней, нежели банально описательная. То, что занимает его - вопиющая несправедливость бытия и связь времен. Что делал N, когда эшелоны живых трупов шагали прямо в печь? Спал? Ел? Читал? Строил планы на будущее? Какой выбор оставляет система подчинения, принятая в любом государстве и в любой армии? Выполнять приказ или умереть как предателю? Что творилось в душе у тех, кто был шестеренкой в машине уничтожения? Ведь не все же они были бесчувственными изуверами, и далеко не все верили в правоту и необходимость происходящего. Вопросы сложные и неоднозначные, на которые нет ответа, как нет его для всех фундаментальных вопросов о смысле жизни и концепции смерти. Проще простого объявить всех участников тех событий монстрами, а в конце концов обвинить во всем Бога и усомнится в Его существовании. Гораздо сложнее избежать общих мест и рассматривать каждый кристалл по отдельности. Только для скудоумного и ленивого куча снега - это сугроб, для внимательного и любопытного - это множество уникальных в своей красоте или уродливости снежинок. У Вселенной столько центров, сколько в ней живых существ. И там, где страдают люди, вместе с ними страдает Бог. Правда в том, что всему виной даже не зверская жестокость - ибо это удел немногих. А хуже этого - равнодушие и трусость, кои удел миллионов. Но к чему ждать героизма от простых людей, таких же как и мы с вами. Которые любили своих родных, и ласку солнечного тепла, и расцвет весны, и шум прибоя, и классическую музыку, и красоту, и саму любовь? Можно ли винить их за то, что они предпочли окаменеть душой, а не проститься с жизнью? Своей: мелкой, смешной, нелепой, но своей. Одной-единственной, неповторимой. Я не хочу сказать, что можно оправдать то, что происходило в Освенциме, Аушвице или Биркенау (также как в наших Дальлаге, Озерлаге, А. Л. Ж. И. Р. и т.п.), оправдать бесчувтсвенность и безразличие тех, кто обеспечивал изо дня в день бесперебойность работы страшного механизма - охранников, административных работников, еще более мелких пешек. Я лишь с ужасом понимаю, что все это легко объяснимо с позиций вечной борьбы за выживание, которая все длится и длится, несмотря на все достижения цивилизации и научного прогресса. Единственное, что может спасти человечество - это культура в ее высоких проявлениях. Красота и гармония. Справедливость и щедрость. Сострадание и сочувствие. А иначе - крах и неизбывное чувство вины. А вы бы какой сделали Выбор?

Нуууу….Ожидала большего я от этой книжки, к сожалению. Если верить аннотации, то книга про войну, про Освенцим и жизнь Софи в этом аду. О том, что там произошло. Но… войны и лагеря в книге менее четверти. Это упоминается, конечно, не вскользь , но основная история происходит в Америке 50-х годов. Именно в Нью-Йорке встречает Стинго Софи. Это и служит началом истории. Стинго – начинающий писатель, он живет в городе на деньги, которые ему завещала бабушка. Деньги, полученные от продажи мальчика раба, негра. Вообще, тема рабовладельческого юга и издевательств над неграми в книге встанет не единожды. Но это не главная тема. Софи – вот главная тема. Эта девушка интригует всех, кто с нею знаком. Почему она так худа? Почему ничего не рассказывает о своем прошлом? А если и рассказывает – то разным людям разное, словно ей есть что скрывать? А что за татуировка на ее руке? Все это весьма и весьма занимает умы ее знакомых. И только избранным открывает девушка свою душу. Так получилось, что избранных двое. Это вышеупомянутый Стинго, тайно влюбленный в Софи и ее жених – Натан. Еще более странный тип! Еврей с радикальными взглядами, сотрудник научной лаборатории, постоянно рассказывающий направо и налево о своих мега – открытиях. Натан, периодически впадающий в сумасшествие и обвиняющий (на пустом, естественно, месте) Софи в изменах. Много, много всего попутно накручено! О любовных похождениях Стинго, о странностях Софи и Натана, а о войне и жизни Софи сначала в Кракове, потом в Освенциме, раскрывается постепенно на протяжении всей книги. В принципе, все ожидаемо. Сейчас нет людей кто не знал бы, что такое Освенцим. Но как же это страшно! Это мороз по коже… Хороший роман, но перечитывать я его не буду. Слегка затянутый. Читается медленно, здесь мало диалогов. Практически одно сплошное повествование от имени Стинго. Самое интересное в книге – это война. Остальные места были даже порой скучноваты.