Исследование ужасных бедствий — от голода до пандемий — и нашей неспособности учиться на ошибках прошлого.
The Guardian
Ниал Фергюсон рассматривает пандемию коронавируса на широчайшем историческом фоне и напоминает нам, что человечество не впервые сталкивается с катастрофическими событиями. Опираясь на глубокие знания мировой истории,
он перебирает несчастья, выпавшие на нашу долю, и изобретательные способы, с помощью которых мы пытались с ними бороться.
Фрэнсис Фукуяма
Центральный тезис состоит в том, что социальные сети всегда имели в истории намного большее значение, чем предполагало большинство историков, привычно зацикленных на иерархических организациях вроде государств.
В июне 1914 года Бетман-Гольвег, преемник Бюлова, точно угадал, что “мировая война с ее непредсказуемыми последствиями неимоверно усилит социал-демократов, поскольку те выступают за мир, и опрокинет не один трон”. Оба хорошо помнили русский опыт 1905 года — как и российский министр внутренних дел Петр Дурново, предупреждавший Николая II в феврале 1914 года: “В случае неудачи... при борьбе с таким
Само собой, мы прекрасно понимаем, что не можем вернуться в прошлое и поступить по‑другому. Однако сами размышления в сослагательном наклонении представляют собой важный аспект нашей способности к обучению. Поскольку решения о будущем — обычно — принимаются на основании оценки потенциальных последствий альтернативного варианта действий, вполне логично сравнивать результаты наших прошлых действий с
