Новицкий Евгений Игоревич

- Отравить? Меня? – все сокрушался умирающий Жнейцер. – Мне такое… и в голову никогда… прийти не могло… - Ну, а мне вот пришло, - усмехнулся Герман. – И знаешь, ты сам меня вдохновил…

Учитывая все вышесказанное, нетрудно догадаться, что Герман и Галина стали на студии нарицательной парой. Режиссеры сходились на том, что даже самый творчески слабый из них выглядит Эйзенштейном на фоне Графова с его жалкими киноподелками.

И только в следующую секунду он заметил дуло пистолета. Тыча им мужику почти в самый нос, Валерий беззвучно показал: медленно отходи назад.

- Урони-ка его Василек, - ласково обратился парень к напарнику. Жлоб, отворивший дверь, с предвкушением улыбнулся, после чего двинул Валерию в солнечное сплетение.

28 декабря в 9 часов утра пришедшие в четвертый павильон «Мосфильма» люди обнаружили человека, висящего на одном из выключенных осветительных приборов.

Вдруг за ее спиной что-то зазвенело. Рычагова оглянулась – и завизжала. В нескольких метрах от нее стоял высокий человек в костюме Пьеро. Услышав визг, он проворно скрылся в декорациях.

28 декабря в 9 часов утра пришедшие в четвертый павильон «Мосфильма» люди обнаружили человека, висящего на одном из выключенных осветительных приборов.

Вдруг за ее спиной что-то зазвенело. Рычагова оглянулась – и завизжала. В нескольких метрах от нее стоял высокий человек в костюме Пьеро. Услышав визг, он проворно скрылся в декорациях.

Воображаю, что это была бы за пара. Да он через месяц жизни с ней повесился бы. От сознания своей мизерности и полнейшего несоответствия такой шикарной женщине, как она.

Отворил скрипучую дверь – и едва не закричал от ужаса. Бездыханный Носов лежал в сарае навзничь. На рубашке его расплылось огромное буро-красное пятно.