В юго-восточной части Тихого океана, в 700 километрах к западу от Чили, находится остров Александр-Селькирк. Его площадь всего 49 квадратных километров, а для жизни он почти непригоден – слишком много там скал и ущелий. Однако в рыболовный сезон люди там всё-таки водятся. Полсотни ловцов омаров готовы жить там вместе с семьями с мая по октябрь. Они собственными силами учат своих детей в малюсенькой школе и развлекаются единственным доступным там способом – пинают мяч на местном футбольном поле.
Наверное, им даже весело, ведь их довольно много.
А Селькирк, в честь которого назван этот остров, был совсем один.
Так выглядит поселение рыбаков на острове Александр-Селькирк
Селькирк был шотландцем и служил боцманом на судне «Cinque Ports» (в дословном переводе – «Пять портов»). В 1704 году 27-летний моряк, известный своим строптивым характером, в очередной раз поссорился с капитаном и сам потребовал высадить его на берег. Команда пыталась его урезонить, ведь нормальной суши поблизости не было. Но Селькирк упёрся и добился своего – его оставили на острове, известном тогда, как Мас-а-Тьерра. Его площадь была почти 48 квадратных километров, климат средиземноморский, с большим количеством растений и животных. Много рыбы и морских котиков, температура от трех до тридцати градусов и самое главное – есть питьевая вода и кое-какие нужные вещи, оставленные безумцу на прощание его командой.
Селькирк обследовал остров, быстро освоился и провёл там в полном одиночестве четыре года и четыре месяца. Можно сказать, что ему тогда даже повезло: через некоторое время после его высадки корабль «Cinque Ports» потерпел крушение, и почти вся его команда погибла.
Остров Александр-Селькирк
Когда 2 февраля 1709 года к острову причалили два английских каперских судна под названиями «Герцог» (Duke) и «Герцогиня» (Duchess), Селькирк встретил их таким заросшим, лохматым и вонючим, что матросы едва признали в нём англоговорящего собрата. Говорил он, кстати, с большим трудом – за долгие годы без практики стал плохо произносить звуки. А вот в чём он мог дать фору любому из прибывших, так это в физической форме. Англичане были до крайности утомлены длительным плаванием, а Селькирк бодро носился по скалам, ловил диких коз и учил матросов собирать дикую репу и кресс-салат. Если что и подкосило его здоровье, так это неожиданное прибытие гостей. Он так долго жил без соли, что вскоре заболел от насыщенных солью продуктов, которыми его потчевали на корабле.
Только поэтому его и удалось уговорить уплыть с полюбившегося ему острова. Так Селькирк стал капером, официальным пиратом с разрешением, и начал грабить испанские корабли во славу британской короны. Он присоединился к команде «Герцога» и «Герцогини» и несколько лет бороздил морские просторы, наводя ужас на испанцев. Те, кстати, его запомнили и в своих книгах называли бывшего островитянина «смутьяном, мошенником и грубияном», а ещё «колючим кактусом».
За время каперства Селькирк заработал 800 фунтов стерлингов, что по тем временам было весьма приличной суммой. К моменту возвращения домой он отсутствовал на родине в общей сложности восемь лет. Но ни родные, ни обретённое богатство не смогли удержать его вдали от моря. Он снова отправился в плавание и вскоре умер где-то у побережья Африки. За его наследство дрались сразу две женщины, обе из которых были признаны его официальными жёнами. Оставшееся после него жалованье суду пришлось разделить поровну между двумя семьями.
Памятник Александру Селькирку в городе Лоуэр-Ларго, где он родился. Именно в таком виде бывший боцман предстал перед нашедшими его английскими каперами.
Ничего не напоминает?
История Селькирка была очень популярна в те времена, когда Даниэль Дефо решил написать своего «Робинзона Крузо». Ещё до того, как он взялся за перо, на свет появились целых три книги о боцмане с плохим характером. Знаменитый эссеист Ричард Стил даже опубликовал интервью с ним, хотя современные исследователи считают, что большая его часть была выдумкой автора. Селькирка обсуждали, его история интриговала, а для некоторых он стал едва ли не самым знаменитым моряком своего времени.
Дефо воспользовался ситуацией и поначалу продавал свой роман о Робинзоне как реальную историю, этакий травелог, якобы написанный самим главным героем. На волне интереса к островному отшельничеству Селькирка, книга имела ошеломляющий успех и трижды допечатывалась в первые два месяца после публикации. На руку автору сыграло и то, что он обострил изначальный конфликт этой истории. В отличие от добровольного изгнанника Селькирка, Робинзон оказывается на необитаемом острове в результате кораблекрушения и поначалу охвачен отчаянием.
Сам писатель так никогда и не подтвердил влияние на свой роман реальной истории Селькирка. Впрочем, он его и не опровергал.
Робинзон Крузо и Пятница на картине Джона Чарльза Доллмана (ХІХ век)
Позднее исследователи выдвигали альтернативные версии о прототипе Крузо. Говорили, в частности, что Селькирк был малограмотен и слишком буен, чтобы с его личности можно было срисовать Робинзона. Называли имена других выживших на необитаемых островах (например, капитана Ричарда Нокса, прожившего 20 лет в плену на Цейлоне, и хирурга Генри Питмена, который после кораблекрушения оказался на необитаемом островке Солт-Тортуга).
Однако большинство современных учёных считает, что прототипом был именно Селькирк. Как пишет в своей книге «В поисках Робинзона Крузо» известный специалист по Дефо Тим Северин: «Крузо получился гораздо интереснее и многограннее, чем Александр Селькирк, и сложнее него... Дефо собрал своего героя из беспорядочной смеси полузабытых историй о приключениях, мореплавании и кораблекрушениях. Крузо, как и его остров, является составным персонажем, а не просто клоном Александра Селькирка».
Остров Робинзон-Крузо
В 1966 году остров Мас-а-Тьерра, на котором жил Селькирк, был переименован чилийскими властями в Робинзон-Крузо. Увековечили и имя реального героя «робинзонады» – его дали другому острову, расположенному по соседству.
Остров Александр-Селькирк, кстати, прославился в литературном мире самостоятельно. В 2011 году в сборнике очерков под названием «Дальний остров» известный британский писатель Джонатан Франзен рассказал о том, как развеивал на Александре-Селькирке пепел другого романиста – Дэвида Фостера Уоллеса.
Оба острова относятся к архипелагу Хуан-Фернандес. Местные рыбаки называют его «Мас-Афуэра». Наши переводчики перевели это слово, как «дальний». На самом деле, оно означает «дальше».
До новых книг!
Ваш Book24
