Селман Виктория: Границы безумия

Она замолчала, дернулась и снова открыла рот. Зашептала совсем неразборчиво. – Не понимаю, – отозвалась я, наклоняясь ближе. – Что вы хотите? – Это он сделал… Ты должна кому-то рассказать. – Кто он? – не поняла я. – Что сделал? – Прошу… – выдохнула она и затихла. Женщина держалась до последнего, чтобы передать мне свою просьбу. Беда в том, что я совершенно не представляла, о чем речь.

Тогда я решила, что она говорит про статью из газеты – про Сэмюеля Кэтлина, того мальчика, которого убили по дороге из школы. Но что если не так? Что если статья о мертвом ребенке заставила ее вспомнить про собственного сына. Может, она говорила об Эйдане? «Значит, они его не поймали». Не «убийцу». «Его». Словно речь шла о ком-то конкретном.

Уже много лет я изучаю почерк серийных убийц. Я знаю, что ими движет. Что их побуждает. Знаю, что они, как и я, прекрасные психологи и профайлеры. Разница лишь в том, что я стремлюсь отдать их под суд, а они ищут себе жертв. А вот методы работы у нас одинаковые. Мы оба ради своей цели стремимся понять, что представляет собой наша добыча.

Свое подношение Зибе Маккензи Рагуил обставил со всем старанием. Вышло идеальнее некуда. Теперь между ним протянется ниточка. Однако этого все равно мало. Надо найти способ объяснить ей, почему он казнит грешников, что они для него значат и какую опасность в себе таят. Иначе Зиба Маккензи его не поймет.

Я распечатала конверт. В жилах застыла кровь. Сердце заколотилось. Ладони взмокли от пота. Это письмо написал он – Протыкатель. Серийный убийца, обезумевший от жажды крови. Он побывал прямо у моих дверей! Я никогда не думала, будто мой дом – неприступная крепость. У нас нет ни консьержа, ни камер наблюдения. Но, черт возьми, мне всегда казалось, что уж здесь-то меня никто не тронет!