Мэйес Фрэнсис: Под солнцем Тосканы

Когда я сижу на каменной стене, лицом к солнцу, держа в руках огромный ломоть арбуза, — мне снова семь лет и я предвкушаю, как сейчас буду выбирать семечки пальцами.

Должно быть, в Брамасоле жила одна из тех бабушек, которые пекут умопомрачительно вкусные, но тяжeлые pinolo — ореховые пироги. Наверняка она готовила восхитительные равиоли с начинкой из тeртого фундука и миндальное печенье, потому что у нас растут ещe двадцать миндальных деревьев и лесной орех.

Вскоре кухня наполняется аппетитным ароматом. Я выставляю золотистый пирог на подоконник кухни, набираю номер синьора Мартини и приглашаю его отведать бабушкин пирог. Он приезжает, я готовлю эспрессо, потом отрезаю ему пирога. С первым же куском его глаза приобретают мечтательное выражение. — Совершенство, — таков его вердикт.

Теперь, когда я немного познакомилась с Кортоной, я читаю путеводитель с удвоенным вниманием. Книга отсылает меня к улице в тени акаций, проходящей вдоль городской стены, и я тут же вспоминаю невысокие каменные дома с одной еe стороны и вид на долину ди Кьяна — с другой. Я знаю тамошнего трeхлапого пса, который, по моим наблюдениям, живeт в доме, во дворе которого вечно сохнут растянутые подштанники. Я вижу стулья с сиденьями, сплетeнными из тростника, которые по вечерам выносят из домов все жители этой улочки, чтобы посмотреть на закат и проверить время по звeздам.

Хотя поездки на выходные могут быть просто бегством от себя, большинство людей едет куда-либо потому, что ищет что-то. Ищут развлечений, приключений, новых ощущений — а что потом? «Эта поездка изменила мою жизнь», — сказал племянник, побывав в Италии. Знал ли он это до своего приезда или поездка просто подтвердила ту перемену, назревание которой в себе он уже предчувствовал? Я подозреваю, что нет; он открыл эту перемену в себе в процессе путешествия.