Фефилов Вадим Павлович: Тени Мали

Тут ведь как: всю неделю человек — фермер, а в выходные он вспоминает, что еще и джихадист. Берет в субботу калашников и идет стрелять в общину, которая ему лет пять назад воду на пастбище перекрыла. Словом, рядом оказалась пара пришлых опасных парней, свихнувшихся на религиозной тематике, хотя они даже Коран в своих грязных руках не держали.

Жизнь в Сахаре состоит из двух сфер — женщина плюс мужчина и человек плюс верблюд. Или внедорожник. Жизнь в пустыне — это движение. Прекращение движения — конец жизни.

Капитан Жак засмеялся металлическим смехом. Наверное, так смеется его ультрасовременная немецкая винтовка в своем мире вещей.

— У нас тут постоянно заварушки, но я никогда не слышал про ПТСР... — вежливо произнес толстяк, слизывая белую пену с губ. — И что это? — Проблемы со сном, раздражительность, частые пугающие мысли... — А! Тогда ПТСР есть у большинства людей в Сахаре, — он улыбнулся и откупорил еще одну бутылочку, — а может, даже у всех.

Однажды она собственными глазами видела принца Аль-Дадли в здании национальной безопасности. И в его руке были не четки из сандалового дерева, а хрустальный стакан с виски из большой бутылки с черной этикеткой. Распитие алкогольного напитка, да еще в компании с шефом госбезопасности генералом Гази, было очевидным падением в куфр, тяжелейшим преступлением против ислама.