Бушков Александр Александрович: Цвет твоей крови

С совершенно спокойным видом она положила ладонь на пресс-папье – и по горнице пропел странный долгий звук, словно тронули струну великанской гитары. И за спиной у меня раздался переливчатый, мелодичный аккорд, словно бы в ответ – но таким звукам неоткуда взяться в простой деревенской хате, и непонятно, что может их издавать.

Не прекословя, я направился туда, отпер кованую щеколду. В самом деле, сортир, только крайне благоустроенный: безукоризненная чистота, не полированные, но на совесть ошкуренные каким-то здешним наждаком темные доски.

Мне стало интересно, где это они с Грайтом ухитрились побывать, и я стал расспрашивать – как тот город выглядел, какие дома она запомнила, были ли там какие-то памятники. Она упомянула, что видела «такие экипажи без лошадей, которые звенят и ездят по железным полоскам» – но это не привязка, трамваи могут ездить где угодно.

Он открыл обе невысоких двери в дальнем углу комнаты, показал, что за ними и кратко объяснил, как этим пользоваться. И ушел. Оставшись в одиночестве, я сел к столу, набил трубочку и стал разглядывать комнату – в таком номере-люкс мне еще не приходилось останавливаться.

В эту пору я оказался единственным посетителем – точнее, единственным, кто пришел позавтракать без спиртного. За сдвинутыми столами разместилась та же компания – только уже не развеселая, а поголовно олицетворявшая собой вселенское уныние похмельного происхождения.