Кристи Агата: Смерть на Ниле

Девица вышла из почты и села в автомобиль. Худой проводил взглядом отъехавшую машину. – Неправильно это, – пробормотал он себе под нос, – чтобы она еще так выглядела. Это слишком – иметь деньги и такую внешность. Если девушке привалило богатство, то какое же она имеет право быть еще и красоткой? А она – красотка... Все при ней. Нечестно...

– Мотивы убийства порой совершенно тривиальны, мадам. – Какие же самые распространенные, месье Пуаро? – Чаще всего – деньги, иначе говоря – корысть в том или ином виде. Потом – месть, дальше – любовь, страх, жгучая ненависть, благодеяние... – Месье Пуаро! – Да-да, мадам! Мне известно, как некий «В» избавился от «А» исключительно во благо «С».

Он оставляет пресловутый револьвер на месте, где его наверняка найдут, – да? Нет! Он – или она – выбрасывает его за борт – такую улику! Зачем, мой друг, зачем? Рейс покачал головой: – Непонятно. – Тут нечего понимать: это невозможно. – Как невозможно, раз это случилось? – Я не об этом. Невозможно такое развитие событий. Где-то ошибка.

– Знаю... Теперь он меня ненавидит. Лучше бы ему не играть с огнем. – Она пошарила в шелковой сумочке на коленях и извлекла крохотный, с перламутровой рукояткой револьвер – на вид совершенный «пугач». – Прелестная вещица, правда? – сказала она. – Выглядит несерьезно, зато в деле очень серьезная штука. Одной такой пулей можно убить мужчину или женщину. А я – хороший стрелок.

– Мне страшно, мой друг, – сказал он, – мне страшно... Сегодня я посоветовал этой даме, миссис Дойл, отправляться с мужем дальше, в Хартум, не возвращаться этим пароходом. Но они ведь не послушаются. Молю бога, чтобы до Шелала не произошло беды. – А вы не нагнетаете? Пуаро покачал головой. – Мне страшно, – сказал он просто. – Да-да, мне, Эркюлю Пуаро, страшно...