Улицкая Людмила Евгеньевна: Зеленый шатер: роман: в 2 т. Том 1 / (мягк). Улицкая Л. (Эксмо)

Интересная книга, на мой взгляд, сильно отличающаяся от других книг Улицкой. Переплетения различных жизненных историй разворачивается на фоне исторических событий России 20 века. Здесь и репрессии, и поствоенная человеческая травма, и проблема эмигрантов. Разные персонажи разного происхождения - от детдомовца до выходца из высоко интеллигентной семьи, профессора и бывшие фронтовики - все вдруг оказываются связаны между собой. Роман о любви, дружбе, чести и обмане. Интересная книга, стоит того, чтобы быть прочитаной.

Улицкая! Это всегда не просто история, к концу действия обрастающая десятками новых лиц, параллельных сюжетов, превращающаяся постепенно в настоящую паутину, где все взаимосвязано, взаимозависимо. Людмила Улицкая – это всегда проблема нравственного выбора в сложившихся обстоятельствах. В «Зеленом шатре» эта самая проблема выбора – это не только собственная судьба на кону, но и судьбы родных, близких, коллег и знакомых, образующих твой круг общения. И как круги по воде, расходятся по твоему кругу общения волны проблем вплоть до трагедий, даже если камень брошен только в одного… Вот так история общения-воспитания хорошим педагогом-фронтовиком дружеской троицы мальчишек в духе любви к слову, к литературе, привитие им понятий чести и достоинства - такая прекрасная, живая и динамичная, заставляющая большинство читателей жалеть, что такого Учителя с большой буквы в их жизни не случилось – приводит в итоге каждого из уже взрослых героев к собственной драме, не оставив ни одному из них ни шанса дожить до старости. Книга об интеллигенции в нескольких поколениях, и о сталинизме, и об оттепели и последующем застое, и о пресловутом еврейском вопросе – обо всем и помногу – но в первую очередь это книга о том, как любить эту Родину-мачеху, её историю, её великую культуру – и противостоять этому человеконенавистническому строю, губящему все инакомыслящее, не желающее ходить строем, жить по указке, думать штампами, когда «жизнь за пределами книжного пространства была какая-то оскорбительная». Обыкновенные педагогические задачи здесь оборачиваются задачами гуманистическими: «Несмышленыши малыши, человеческие личинки, они потребляют всякую пищу, какую ни кинь, сосут, жуют, глотают подряд все впечатления, а потом окукливаются, и внутри куколки все складывается в нудном порядке, выстраивается необходимым образом – рефлексы отработаны, навыки воспитаны, первичные представления о мире усвоены. Но сколько куколок погибает, не достигнув своей фазы, так и не треснув по шву, не выпустив из себя бабочку… А какое множество так и остается личинками и живет до самой смерти, не догадываясь, что взрослость так и не пришла». И не оставляющий нашему будущему надежду вывод: «Общество опускается ниже нравственного минимума, когда число не прошедших в ранней юности процесс нравственной инициации превышает половину популяции.» И ещё – очень страшное: «…совесть работает против выживания. Да, биологическая эволюция вида вымывает тех, у кого есть живая совесть. Выживают сильнейшие», «Непостижимый, страшный закон: к чувству собственной вины склонны всегда самые невинные». Вот именно к таким «сильнейшим» и не имели отношения герои «Зеленого шатра». Для них невозможен выбор, «что хуже: указом дарованное право на убийство всех всеми – на один день, или присвоенное государством это самое право убивать любого гражданина во все дни недели и месяцы и многие годы вперед». К нравственным вопросам относится и тема дружбы главных героев. «Природой… дружба не предусмотрена, цели никакой не имеет, и вся она заключается в поиске родственной души, чтобы разделить с ней свои переживания, мысли, чувства,… чтобы в конце концов образовалось маленькое, закрытое и теплое пространство, где шутки понимаются с полуслова, обмен мнениями происходит с помощью взгляда, и взаимодействие между друзьями такое интимное, какого невозможно достичь с существом другого пола». Книга не читается с лёта, залпом, особенно во второй части. Сложен мозаичный рисунок из все новых персонажей, вовлекаемых в паутину ближнего круга общения – но у Улицкой ТАК всегда, концовка снова ускоряется, рассекается на боковые побеги, неизменно влекущие читателя к финальному обрыву…