Келлерман Джонатан: Жертвы

В вестибюле Майло сказал: – Защитник Урсулы поддерживает Ричарда, а защитник Ричарда восхищается Урсулой. В следующий раз стоит ждать фургон хиппи, раздающих маргаритки. – Мир и любовь, – согласился я. – А пока в фургоне везут Урсулу в морг. Лейтенант уставился на меня. – Разве цинизм – не мой конек? – Немножко поделиться никому не повредит.

Лейтенант заранее предупредил Мо Рида, и молодой детектив, как всегда розовощекий, здоровенные руки которого испытывали на прочность рукава, уже ждал нас возле участка, чтобы забрать диски. – Развлекайся, Мозес. – Вечер кино? Может, заказать пиццу? – И пива. На случай, если не найдешь ничего интересного и заскучаешь. – Я к этому привычен, – ответил Рид. – Хотя мысль насчет пива не так уж и плоха

Мы уже мчались по 101-й, когда Майло, глядя в окно, сказал: – Все думаю, как он описал ее сексуальную жизнь. Как-то странно. – Странно, извращенно, противоречиво. – «Люблю ее безумно, грязную шлюху». – То сидит, убитый горем, то вдруг рассказывает, что она не носит белье, потому что всегда готова...

Коэн положил ложечку. – Не знаю, почему только я согласился с вами встретиться… У меня складывается впечатление, что вы, молодой человек, преуспеваете на усложнениях. – Как раз напротив, мистер Коэн. Я всегда стремлюсь упрощать. Он изучающе посмотрел на меня. – Будь вы женщиной, я назвал бы вас сплетницей. – Лучше треплом. Во имя сохранения полового нейтралитета.

– Вы работали? – Обедал. Дешевое заведеньице с тайской кухней, рядом с тем местом, где она работала. – Безденежье, – сказал Майло. – Нет-нет, просто чудилы, которые готовят для других что-то изысканное, сами любят поесть попроще. Зайдите после закрытия в любой ресторан с мишленовской звездой, сами увидите – хлеб, суп, бургер...