Длинный список премии НОС-2018. Все самое интересное

Роман "Нас украли. История преступлений" — это детектив нового поколения. В нем не действуют честные, умные следователи, класс, практически исчезнувший у нас. Это та история, в которой жертвы не хотят расследования, и тому есть причина. А вот что это за причина, читатели сами поймут к концу романа: ведь в каждом из нас сидит следователь, благородный, умный, не берущий взяток, стремящийся к истине и понимающий, что на свете есть такая странная вещь, как любовь.

Ваша Л.С.

- «Взрослый» роман признанного мастера детской литературы. - Интересен и подросткам, и их родителям. - «Остров Сахалин» Чехова в наши дни. - Развитие традиций С. Лема и братьев Стругацких. - Увлекательный авантюрный постапокалипсис.

Евгения Некрасова – писательница, сценаристка. Её цикл прозы "Несчастливая Москва" удостоен премии "Лицей". В романе "Калечина-Малечина", как и во всей прозе Некрасовой, фольклорные и фантастические мотивы уживаются с современностью.

Девочка Катя живёт с родителями в маленьком городе на 11 этаже обычного панельного дома. Миру вокруг Катя не нужна: "невыросшие" дразнят, а у "выросших" нет на неё сил и времени. И Катя находит для себя выход. Но тут вмешивается Кикимора, живущая за плитой на кухне. Вместе они отправляются в опасное путешествие, и невольно превосходят по жестокости тех, кто калечил их.

Роман “Калечина-Малечина” попал в короткие списки премий “НОС”, “Национальный бестселлер” и “Большая книга”.

Александр Архангельский – прозаик, телеведущий, публицист. Автор книг "Музей революции", "Цена отсечения", "1962. Послание к Тимофею" и других. В его прозе история отдельных героев всегда разворачивается на фоне знакомых примет времени — будь то прошлое или политические игры современности. Новый роман "Бюро проверки" – это и детектив, и история взросления, и портрет эпохи, и завязка сегодняшних противоречий.

1980 год. Загадочная телеграмма заставляет аспиранта Алексея Ноговицына вернуться из стройотряда. Действие романа занимает всего девять дней, и в этот короткий отрезок умещается всё: история любви с умной и жесткой девушкой Мусей, религиозные метания, просмотры запрещенных фильмов и допросы в КГБ. Все, что происходит с героем – не случайно. Кто-то проверяет его на прочность. А фоном – нарядная и душная олимпийская Москва, квартиры, улицы, электрички, аудитории МГУ, прощание с Высоцким, Лужники.

Эта книга поможет молодым разобраться в себе, а людям старшего поколения - узнать о жизни современной молодежи. И все могут взглянуть на себя со стороны.

Творчество Сергея Кузнецова уже давно и крепко вошло в современную русскую литературу. Его книги признаны читателями и критикой, переведены на иностранные языки, а имя неизменно появляется в списках «Национального бестселлера», «Русского Букера», «Большой книги». Один из тех, кого принято считать основателями русского рунета, Кузнецов умеет видеть и описывать тончайшие связи между людьми, чувствовать время - и прошлое, и будущее, и настоящее. Превращать биографию героев в тексты с гиперссылками, где история одной судьбы обязательно приведет к другой. Его самые известные романы «Хоровод воды» (2010) и «Калейдоскоп: расходные материалы» (2016) уже своими названиями готовят к историям, которые будут складываться из множества деталей в одну большую картину. Но не ради общего кадра пишет эти полотна Кузнецов. В центре его интереса всегда остается человек. Даже если этих центров множество. В «Учителе Дымове» внимание писателя концентрируется на одной семье. На фоне сменяющих друг друга эпох. От послевоенных огородов на Пречистенке до сегодняшних барбершопов там же, от самиздата до посиделок в «Жан-Жаке», от эха лагерей и шарашек до фриланса. Каждое новое поколение будет не похожим на предыдущее, как не похожа Москва XXI века на полуразрушенный город конца сороковых годов. Но какие бы ветра перемен не гуляли в столичных переулках и на бульварах - они всегда дуют в лицо, заставляя персонажей сопротивляться им. Эта борьба с условиями времени и станет объединяющем началом для трех возрастов семьи Дымовых.

Порфирий Петрович - литературно-полицейский алгоритм. Он расследует преступления и одновременно пишет об этом детективные романы, зарабатывая средства для Полицейского Управления.

Маруха Чо - искусствовед с большими деньгами и баба с яйцами по официальному гендеру. Ее специальность - так называемый “гипс”, искусство первой четверти XXI века. Ей нужен помощник для анализа рынка. Им становится взятый в аренду Порфирий.

“iPhuck 10” - самый дорогой любовный гаджет на рынке и одновременно самый знаменитый из 244 детективов Порфирия Петровича. Это настоящий шедевр алгоритмической полицейской прозы конца века - энциклопедический роман о будущем любви, искусства и всего остального.

#cybersex, #gadgets, #искусственныйИнтеллект, #современноеИскусство, #детектив, #genderStudies, #триллер, #кудаВсеКатится, #содержитНецензурнуюБрань, #makingMovies, #тыПолюбитьЗаставилаСебяЧтобыПлеснутьМнеВДушуЧернымЯдом, #résistance

"Тварь размером с колесо обозрения" – первое реалистическое произведение писателя, получившего признание в качестве молодого талантливого фантаста. Только фантасту это и было под силу: написать о раке такую книгу, в которой болезнь — не самое страшное. Вы поймете, что бояться стоит только самих себя. Роман Владимира Данихнова научит вас не бояться страха. Он откроет, что самые темные наши переживания растут из того же корня, что и самые светлые. В отличие от бога смерти, не знающего разницы между добром и злом, сделанным и несделанным, у человека есть выбор.

В том числе – бояться или жить.

Был ли он вероотступником или реформатором, параноиком или мистиком-концептуалистом, шарлатаном или первым сионистом Османской империи? В 1666 году Шабтай Цви, раввин-каббалист из Измира, объявивший себя Мессией, неожиданно принял ислам, но сохранил в своем религиозном кредо элементы иудаизма. Его жизнь и судьба его духовных наследников в современной Турции похожи на роман, и в этом увлекательном романе "Ермолка под тюрбаном" Зиновий Зиник соединил исторические параллели с нашим веком, мемуары и философский дневник о судьбах людей, оказавшихся на перекрестках культур.

Ксения Букша – писатель, копирайтер, переводчик, журналист. Автор биографии Казимира Малевича, романов "Завод “Свобода”" (премия "Национальный бестселлер") и "Рамка".

"Пока Рита плавает, я рисую наброски: родителей, тренеров, мальчишек и девчонок. Детей рисовать труднее всего, потому что они все время вертятся. Постоянно получается так, что у меня на бумаге четыре ноги и три руки. Но если подумать, это ведь правда: когда мы сидим, у нас ног две, а когда бежим – двенадцать. Когда я рисую, никто меня не замечает".

"Я купил себе маркер и стал ходить по району и рисовать, ну, там, где видно, разных человечков... Потом я стал часто встречать этих чуваков, которых я нарисовал на стенах, я вспоминал, как я каждого из них нарисовал, и мне становилось теплее".

Ксения Букша тоже рисует человека одним штрихом, одной точной фразой. В этой книге живут не персонажи и не герои, а именно люди. Странные, заброшенные, усталые, счастливые, несчастные, но всегда настоящие. Автор не придумывает их, скорее – дает им слово. Зарисовки складываются в единую историю, ситуации – в общую судьбу, и чужие оказываются (а иногда и становятся) близкими.

Он родился на Таганке, а вырос в Саду им. Баумана. Ритм его жизни строился сообразно пропорциям концерта L’amoroso Антонио Вивальди. За завтраком он узнавал новости из газет, а имя получил в честь трехпроцентного творога, который так любила его мама. Главный персонаж романа Григория Служителя – кот Савелий. Вот он завороженно разглядывает старый дребезжащий трамвай, замерев на рельсах. А вот уже скачет во весь опор в гости к живущей в старой стиральной машине тете Мадлен, чтобы послушать рассказы о старых добрых временах, когда их большая кошачья семья жила дружно и счастливо. Так события, которые произошли задолго до рождения Савелия, становятся частью и его времени. Вскоре беззаботное детство котенка также становится историей. Как замечает сам Савелий, судьба всегда чешет котов против шерсти, и у него было слишком много поводов убедиться в этом на своем горьком опыте.

«Дни Савелия» – книга странствий и потерь, хроника встреч и расставаний котов и людей, которые страдают и мечтают, решают философские дилеммы и принимают жизнь во всем ее многообразии. Впрочем, разница между теми и другими в романе, конечно, условная.

Многоцветный, объемный язык автора «Дней Савелия», его внимание к самым неожиданным деталям в облике и жизни котов и людей, а также мягкий юмор создают особую атмосферу мира Савелия.

Роман Григория Служителя – это и почтительный кивок в сторону классики, и чрезвычайно цепкий – артистический – взгляд на окружающую действительность, и глубина философских размышлений. 

Читая "Дни Савелия", ловил себя на мысли, что в этом романе автор стал полноценным котом. Занятие для столичного жителя нехарактерное, можно сказать — экзотическое, а вот для писателя — очень важное. Своим романом он доказал, что отныне может перевоплотиться в кого угодно, а мы, сидящие в партере, будем затаив дыхание следить за его превращениями. Будем плакать и смеяться. И радоваться тому, что в нашей литературе появился такой Савелий. Ну, и такой Григорий, конечно... 

Евгений Водолазкин

Цитаты из книги

Да, я помню руки каждого. И правые, и левые. Память моя охватывает расстояние от кончиков пальцев до изгибов локтей, дальше все мешается. Руки, пахнувшие несчастливостью, теплые руки старых женщин, отказывающихся мириться с одиночеством, на которое они обречены. Детские руки, не знающие опыта, времени, — эти были особенно грубы со мной. Для них я был придатком к той навязчивой нежности и приторной заботе, которыми они были окружены в их начальной поре. В противоположность им руки сильных здоровых мужчин на поверку оказывались гораздо обходительнее со мной. Потому что я был тем, чего они были лишены. Эти рабочие, охранники, полицейские, нищие и бродяги кормили меня на убой. Они узнавали во мне себя. Тех себя, какими они оставались внутри, но какими им было строго-настрого запрещено оставаться во взрослой жизни. Эти мужчины бунтовали. Они не выдерживали ответственности и долга, которыми были отягчены по праву чьего-то жребия, но им приходилось играть согласно правилам. Им приходилось до конца исполнять свои обязанности. Они тащили за собой глухой рояль величиной с пятиэтажный дом, набитый неудачами, неизрасходованной силой, обидами и злобой. Поэтому со мной они были особенно добры.

Золотой песок на дне горной речки, который нам незачем выуживать из воды и просеивать сквозь сито. Это наша память друг о друге. Память — странная штука. Это мезальянс вечности и нашей временной теплоты. Небольшое, но бесценное богатство. Это трение глаз о звездное небо. Любовь моя. Единственная моя любовь. Ты единственная моя память. И она тянулась ко мне.   

Когда мы с Гретой молча глядели в окно и видели вокруг белый тихий пейзаж, нам казалось, что весь огромный мир обрушился и остался только этот маленький пятачок земли на Покровском бульваре. И все тут собрались, а за краем уже больше ничего не осталось. Все исчезло. Возможно, так оно и было. Так оно и было.

Я хотел вернуться в Шелапутинский, как испанский галеон возвращается в родной порт, груженный золотом, специями и рабами. Люди уходят в армию, коты уходят в город. Таков ход вещей. Я ждал.

Да, было то и было это. Был голод и морозы. Было умеренное насилие и безграничная ласка. В целом удача была на моей стороне. Несмотря на насущные труды, я оставлял себе время на размышления, что, согласитесь, в моих диких условиях большая роскошь.  

Аннотация

Анна Немзер родилась в 1980 году, закончила историко-филологический факультет РГГУ. Шеф-редактор и ведущая телеканала "Дождь", соавтор проекта "Музей 90-х", занимается изучением исторической памяти и стирания границ между историей и политикой. Дебютный роман "Плен" (2013) был посвящен травматическому военному опыту и стал финалистом премии Ивана Петровича Белкина.

Роман Анны Немзер "Раунд" построен на разговорах. Человека с человеком – интервью, допрос у следователя, сеанс у психоаналитика, показания в зале суда, рэп-баттл; человека с прошлым и с самим собой.

Благодаря особой авторской оптике кадры старой кинохроники обретают цвет, затертые проблемы – остроту и боль, а человеческие судьбы – страсть и, возможно, прощение.

"Оптический роман" про силу воли и ценность слова. Но прежде всего – про любовь.

"Дети, родившиеся в конце ХХ века, выросли и предъявили нам свой собственный новый язык, новую, сегодняшнего дня литературу с новыми героями и прежде немыслимыми ситуациями.

Любовь оказывается не только сильнее смерти, но даже сильнее самого пола. Проблемы все те же, вечные, но стремительно изменившееся время накладывает новые черты на мышление, на поведение, даже на отношение к самому себе – часто жесткое и беспощадное.

Замечательный жест в сторону ушедшего и еще не ушедшего поколения, попытка взаимопонимания и примирения".

Людмила Улицкая