Сартр Жан Поль: Слова

Роман-исповедь Сартра о собственном детстве, точнее, о многочисленных заблуждениях, которые внушили ему в этот период. Ирония в том, что иллюзии тогдашних представлений о модном и важном будущий писатель воспринимал через слова, но с помощью слов приходило и освобождение. А были и действительно важные воспоминания: родители, религия, исторические события, которые стали подлинными вехами жизни Сартра. На этом контрасте между значимым и тем, что лишь выдает себя за нечто серьезное, и построены эти своеобразные мемуары. Где здесь подлинно автобиографический материал, а где вымысел, сказать непросто, да и не нужно, потому что и это будут всего лишь слова.

В этой автобиографичной повести автор расскажет об отношениях с членами семьи, о своём читательском опыте, о своём стремлении к славе, о думах по поводу Бога, об уважительном трепете и крепкой любви к книгам и прочем. Нагота души подкупает, хоть я и предполагаю, что для написания столь детальных детских событий, автор непременно «приукрасил» воспоминания, ведь едкий насмешливый взгляд на себя прошлого ощущается крайне отчётливо. Погрузившись в книгу, словно читаешь биографию, сотворённую недружелюбно настроенным критиком. Вот уж воистину, сильнее самого себя никто не осудит.

Превосходная биографическая миниатюра Сартра. О детстве, о корнях, о происхождении, о той среде, в которой в прямом смысле слова вызревал европейский экзистенционализм. Яркие страницы о матери, о её странном, двойственном положении в семье. Незабываемая фигура деда - в роли вполне библейского патриарха (и по статусу, и по реальному наполнению). Сартр совершенно некомплиментарен к самому себе - пишет искренне то, что другие могли бы и скрыть, и заретушировать, но, наверное, поступи он так, это был бы уже не Ж.-П.. Центральное место - по эмоциональной насыщенности - это "окончательное решение" религиозного вопроса. То, как он описывает эту сцену - даже наполовину мысле-образную - незаурядное его достижение. Она пробирает. В этой связи, наверно, уместно по-новому расставить акценты в его метафизике: он, конечно, никакой не атеист (это предельно ясно из описанного случая), вернее атеист в букв. значении слова - а-теист (без-божник), то есть для него как бы нет Бога, именно для него, он его осознанно удаляет из своего жизненного континуума. В этом он предельно чёток и ясен, и - надо отдать ему должное - честен (как перед собой, так и миром). Если рассуждать от противного, то возможно это самое яркое описание личного религиозного опыта в мировой литературе (мемуаристике). А - если зайти чуть дальше - возможно и самое эффектное из доказательств бытия Божия, встречаемых не только на страницах средневековых схоластов, но и в лит. процессе современного много-языкого и политеистичного мира. Сартр таким образом даёт некий универсальный ключ к пониманию проблемы "личность - Бог" или "свобода - Бог", отверзающий сложные конструкции, выстроенные, как осознанно, так и объектно, вдоль всей линии жизни великого французского "существовальника".