1. Гайто Газданов «Вечер у Клэр» - лучшее, что случалось с русским языком в прозе. Роман-чудо: удивительно, но ни в каком другом своем романе Газданов и близко не приближается к этому по филигранности и точности слова.
2. Джером Д. Сэлинджер «Девять рассказов» - стандарт высочайшего мастерства в малой форме. В рассказы вмонтированы невидимые волшебные шестеренки, которые приходят в зацепление с читателем навсегда – время от времени что-то вдруг проворачивается, вспоминаешь какой-нибудь из этих рассказов: персонаж, историю, диалог. «Да, да. Но что-то изменилось – неужели я?». И живешь дальше: хронометр перещелкнул, ты отдалился еще немного от юности.
3. Лев Толстой «Анна Каренина» - помимо всего прочего, хрестоматийно-очевидного, - величайший пример того, как художник побеждает моралиста. Лев Николаевич вне всякого сомнения влюбился в Анну. Потому и убил. Он был тяжелый человек, как мы помним. Морализаторство – трудная работа.
4. Майкл Каннингем «Дом на краю света» - книга, между строк которой – любовь к человеку. Не толстовская – рожденная из головы любовь-памятка: нужно быть хорошим, нужно быть достойным любви. Пресловутая безусловная любовь – отсутствие которой превращает детей в невротиков, а взрослых заставляет разрушать обжитое и начинать с нуля.
5. Варлам Шаламов «Колымские рассказы» - литература запредельности – про расчеловечивание силами государства и человечность вопреки самой машине смерти. Очень важная книга для всех времен и народов. Помогает помнить, где пролегает запретка.
6. Михаил Шолохов «Тихий Дон» - книга, которая помогает разглядеть и расшифровать темные беспокойные глубины, из которых приходят к нам бунты и гражданские войны – каждый раз заставая врасплох.
7. Василий Гроссман «Жизнь и судьба». Странно считать себя русским – и чтобы в твой десяток книг «нельзя не прочитать» не входила книга о Великой Отечественной. Моя – эта. По крайней мере на сегодняшнем этапе. Она помогает осознать масштаб свершившегося, не утрачивая при этом человеческого взгляда.
8. Андрей Платонов «Чевенгур». Русская революция обернулась кровавыми ужасами. Они тем ужасней, что толчком к ним - сначала их движущей силой, а потом сырьем - стали лучшие побуждения лучших людей эпохи. «Чевенгур» - камертон, позволяющий в какофонии последствий расслышать ту первую, чистую, ноту.
9. Питер Уоттс дилогия «Ложная слепота» и «Эхопраксия». Совсем не читаю научной фантастики, но благодарен судьбе за то, что подбросила книги Уоттса. Они не только распахивают горизонт в возможное будущее – невелик фокус – они помогают по-новому, глубже взглянуть на нас нынешних, задуматься над тем, как мы устроены, как принимаем решения, когда свободны, как имитируем свободу.
10. Татьяна Толстая «Кысь». Литература не обязана быть доброй. Она вообще никому ничего не обязана. Хорошо, когда литература талантлива и честна. В этом и кроется источник того неизбывного добра, которое она причиняет миру.
