«В Советском Союзе в каждой уважающей себя семье в книжном шкафу обреталась полка «Библиотеки приключений», которая роднила всех книжных детей от Владивостока до Одессы. По общим мемам мы узнавали друг друга безошибочно, поэтому не были одиноки, даже оказавшись в чужом и непонятном Иерусалиме.
При встрече друг с другом автор и читатель вступают в негласный договор: читатель делает вид, что автора не существует, а автор делает вид, что не существует читателя. Эти правила игры легко соблюдать легковерным детям, но для взрослых истории как будто перестают существовать сами по себе и превращаются в диалог с подмигиванием авторов читателям.
Со временем меня стало всё больше интересовать, кто такой автор, каковы его отношения с персонажами, кто из них рассказывает историю, каковы масштабы власти жанра... И я решила попробовать найти ответы путём собственного опыта и самостоятельно нарушить правила игры, сменив роль читателя на роль автора. Не могу сказать, что всё стало ясно, кроме того, что уши моих собственных текстов неумолимо растут из той самой «Библиотеки приключений». И никуда от этого не деться.
Мне нравится средневековый антураж, готические детективы, книги о книгах, истории взросления и становления личности и классические антиутопии».
1. Дюма «Мушкетерская трилогия» и весь остальной Дюма, особенно трилогия про гугенотские войны и «Джозеф Бальзамо». Магия Дюма в первую очередь заключается в мастерстве диалогов. Будучи по призванию и по финансовым соображениям сценаристом, он показывает больше чем рассказывает. Дюма – лучший сторителлер всех времён и народов, и до сих пор, как по мановению волшебной палочки, зашвыривает в детство.
2. Вениамин Каверин «Два капитана». Идеальная история любви, чести и верности идеалам. Памятник утраченной наивности в утраченном контексте. Сегодня невозможно написать «Двух капитанов», сколько ни бейся.
3. Александра Бруштейн «Дорога уходит в даль...». Любимая книга моей бабушки, которую мы читали вместе. Лучший роман взросления.
4. Сигрид Унсет «Кристин, дочь Лавранса». Средневековая скандинавская сага о судьбе одной женщины. Лучший образец «женской» прозы. Всё ещё по-честному.
5. Оноре де Бальзак «Отец Горио». Честнейший автор. Любимый экземпляр французского реализма. Тридцать страниц описания здания. И тем не менее.
6. Виктор Гюго «Собор Парижской Богоматери». Сто страниц описания здания! И тем не менее.
7. Умберто Эко «Имя розы». Сто с лишним страниц никак не связанных с сюжетом про средневековые христианские ереси и их гонения. Продрались? Молодцы, теперь вы заслужили детективный сюжет в библиотеке. Книга о том, как может рассказывать автор, если только захочет, но вовсе не обязан этого делать; читатель не заказчик. А ещё Умберто Эко – фанат Дюма, что проясняется из предисловия к роману. Но если вы не читали предисловия, то и самого названия достаточно, чтобы это понять: в первой строке «Трёх мушкетеров» упоминается автор «Романа о розе». Пристегните ремни, игра началась.
8. Хорхе Луис Борхес «Сад расходящихся тропок». Ни один рассказчик не проникает в подсознание читателя глубже, чем Борхес. «Пьер Менар, автор дон Кихота», лучший рассказ прошлого столетия, на мой вкус. Сегодня написать «Дон Кихота» невозможно, сколько ни бейся. Даже если вы одноруки и сидите в тюрьме, ничего вам не поможет.
9. Джон Фаулз «Любовница французского лейтенанта». Нет, на этот раз дело не во французах. А в том, как автор способен обмануть читателя. Написать сентиментальный роман сегодня невозможно, сколько ни бейся, даже если вы – Джейн Остин и женщина. Можно только сделать вид, что вы его пишете. Осторожно, с вами играют.
10. Итало Калвино «Если однажды зимней ночью путник». История о бракованной рукописи. Герой произведения – сам читатель. И он хронически обманут. Сюжета не ищите, просто играйте с автором.
11. Николь Краус «Хроники любви». История о потерянной рукописи. Очень хорошая и трогательная история. Однако вас опять хронически обманывают. Но это не совсем ложь, всего лишь игра.
12. Карлос Руис Сафон «Тень ветра». Ещё одна история о потерянной рукописи. Страсти, тайны, ужасы, – и вот, вы ни о чём не думаете и оказались в детстве. Автор – зашвырщик.
13. Диана Сеттерфилд «Тринадцатая сказка». История о пишущейся рукописи. И захватывающий готический детектив, никакого обмана. Почти.
14. Дэвид Митчелл «Облачный атлас». История о рукописи в рукописи в рукописи в рукописи в рукописи. Идеальная ошеломительная рекурсивная структура повествования, калейдоскоп стилистики и жанров в одном (!) произведении.
15. Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита». История о сожжённой рукописи. Автор в рекомендациях не нуждается, он изобрёл роман о романе таким, каким мы знаем его в современном виде.
16. Рэй Бредбери «451 по Фаренгейту». История о большом количестве сожжённых рукописей.
17. Джордж Оруэлл «1984». Там тоже была рукопись, точнее, дневник, но со времён «Трёх мушкетеров» и «Двух капитанов» мне просто нравятся книги, в названиях которых стоят цифры.
18. Евгений Замятин «Мы». Цифры там не в названии текста, а в именах персонажей.
19. Олдос Хаксли «О дивный новый мир». Люди делятся на Оруэллов и Хаксли: кто-то предпочитает явную несвободу, а кто-то – латентную.
20. Джонатан Франзен «Свобода». Прекрасный, очень по-хорошему длинный, реалистичный современный американский роман не про утраченные рукописи и не про цифры, а про настоящих живых людей. Сплошной реализм. Никакого обмана. Никакого детства. Только взрослая жизнь. Со всеми вытекающими.
